Силища

Притаился как-то Заяц под кустом, дрожит, словно лист осиновый. Вдруг слышит, пищит кто-то:

 — Не трясись ты так, а то, не ровён час, мой дом разрушишь.

Огляделся Косой, между веток паутина натянута, а на ней, как в гамаке, паучок сидит, раскачивается, из цветочной чашечки росу попивает.

 — Как же мне не трястись? По лесу волк да лиса рыщут. Клычищи, что ножи, хватка мёртвая, а у меня против них никакой силы. Только и есть, что быстрые ноги. Носишься целый день, следы запутываешь, а сядешь передохнуть, так и мерещится, что рядом острые зубы клацают. Да что говорить! Ты-то ещё слабее меня. Тебе, небось, вдвойне страшнее.

 — Сила — не самое главное. Храбрость да смекалка, пожалуй, поважнее будут, — возразил Паучок.

 — Ну и насмешил! Хотел бы я поглядеть, что ты со своей смекалкой против волка сделаешь! — захохотал Заяц.

Так Косой развеселился, что и про опасность забыл.

А в это время, лёгок на помине, мимо Волк пробегал. Глядит: на поляне Заяц сидит, заливается. Серый прыг, да Зайца хвать. Весёлость с бедолаги как ушатом воды смыло.

«Всё, — думает Заяц, — пришёл мой последний час».

А тут ещё Паучок измывается, кричит:

 — Попался!

Так Зайцу обидно стало, хоть плачь.

Между тем Волк тоже писк услыхал. По сторонам посмотрел — нет никого. Глаз скосил, а у него на носу паучишка сидит.

 — Попался Косой, — самодовольно подтвердил Волк. — Сейчас прямо и пообедаю.

 — Да не он попался, а ты, — говорит Паучок.

Волк аж затрясся от смеха:

 — А ты — шутник, как я погляжу.

 — Да я не шучу. Видишь паутину?

 — Ну, вижу.

Хотел Волк с морды паутину смахнуть, да лапы заняты, Зайца упустить боится. А Паучок по волчьему носу расхаживает да приговаривает:

 — Вот ты, голубчик, и попался. Раз ты в моей паутине запутался, значит, ты — моя добыча.

Глядит Волк, никак Паук с ума спятил.

 — Ты что, белены объелся? Где это видано, чтобы пауки волков ловили?

 — А вот сейчас убедишься. Ты думаешь, обыкновенного зайца поймал? Как бы не так! Это помощник мой, — говорит Паучок, а сам Зайцу командует: — Ты, Косой, держи Волка покрепче. Сейчас я из него кровь пить буду.

Оторопел Волк от такого нахальства. На Паука вытаращился, глазами лупает.

 — Чего... чего пить будешь? — спрашивает.

А Паучок ему вместо ответа:

 — Ты про скорпионов слыхал?

 — Пауки, что ль, ядовитые? — спросил Волк.

 — Ага. Я одним укусом могу быка свалить, — подбоченился Паучок.

 — Врёшь! Говорят, скорпионы хвостатые да большущие, — засомневался Волк.

 — Ничего. Укушу, мало не покажется. Так что прощайся с жизнью. Только прежде мы с Зайцем тебя измеряем, чтобы знать, на сколько мне еды хватит, — разошёлся Паучок.

Видит Волк, дело нешуточно оборачивается. С виду Паучок, конечно, козявочка, но уж больно в своей силище уверен. Лучше ноги уносить, от греха подальше. Выпустил Серый Зайца, смахнул лапой Паука и задал стрекоча, только его и видели.

Обрадовался Косой, что из волчьих когтей живой-невредимый вырвался. По поляне прыгает, Паучка благодарит:

 — Спасибо, друг. Без тебя бы мне конец.

 — То-то же! Теперь понимаешь, что смекалкой да храбростью можно и волка в бегство обратить? — улыбнулся Паучок.

 — Как не понять, — кивнул Заяц, а потом поразмыслил и добавил: — Только я вот что думаю. Если тебе под силу быка свалить, может, мы Волка-то зря отпустили?